Моя семья хранит память о героях Великой отечественной войны — моих прадедушке и прабабушке Колышкиных Дмитрии Захаровиче и Фаине Федоровне. Они встретились в то страшное время, полюбили друг друга и всю жизнь прожили вместе.
Прабабушка была заместителем начальника полевого госпиталя, прошла всю войну до Берлина. Полевой госпиталь всегда находился недалеко от линии фронта. Всю первую помощь раненым бойцам оказывали именно там. Фаина Федоровна не очень любила рассказывать про войну, говорила, что было очень страшно и много чего пришлось повидать…
А от прадедушки осталось несколько историй, которые мне пересказала мама.
Сразу после школы в 1941 году он (семнадцатилетний мальчик) идет учиться в Сталинградское истребительное авиаучилище. После его окончания отправляется на фронт летчиком-истребителем. Попадает в самое пекло Сталинградской битвы. С первых же дней ему дают трудные, ответственные задания. В одном из воздушных боев прадедушка остался один против шести «мессеров», силы были слишком неравными, но Дмитрий Захарович не чувствовал страха. Он только очень сожалел о сбитом друге — «ведомом» Серёге. И прадедушка оказал яростное сопротивление. Немцы вели огонь и сверху и снизу, хладнокровно издеваясь над летчиком-одиночкой. Прадедушка заметил, что у него почти не осталось горючего. Но он не растерялся и продолжил бой. Один из «мессеров» был сбит. Самолет деда получил серьезные повреждения. Кабина была в сплошных пробоинах, повредилась приборная доска, оторвало половину крыла. Самолет тянуло к земле. Но молодой летчик ценой огромных усилий смог посадить машину. Когда его нашли, он был без сознания. Врачи сказали одно: «Отлетался». На нем не было ни одного живого места. Голова, руки, ноги – сплошные раны. Но они ошиблись. Не такой человек был мой прадедушка Дима! Не мог он заниматься чем-то другим, пока Родина в опасности. Он вернулся на фронт, но из-за ранений ему пришлось пересесть на санитарный самолет. В апреле 1945 года в дни взятия Берлина прадедушка вывез с поля боя тяжело раненого танкиста-майора В.А.Бочковского, Героя Советского Союза.
Прадедушка рассказывал про эти самые трудные и самые волнующие дни последнего наступления от реки Одер на Берлин:
«Вот как это было. С утра 16 апреля грохот канонады сотрясал землю, гул сотен самолетов, соединяясь с канонадой, бил в лицо звуковыми волнами. Яркое весеннее солнце затянулось густым дымом, поднимавшимся с поля боя, до которого было недалеко. Мы с командиром звена разбирали только что произведенный вылет. Вдруг раздался тревожный продолжительно-прерывистый звук зуммера.
Звонили из штаба армии Катукова. Слышится взволнованный голос начсанарма: «Немедленно получите обстановку на вылет, тяжело ранен Герой Советского Союза комбат Бочковский, эвакуация в Ландсберг».
Выполнять это задание поручено мне. Пытаюсь выяснить обстановку, но сделать это трудно. Ясно одно: Бочковский на плацдарме за Одером южнее Кюстрина истекает кровью. Плацдарм насквозь простреливается немецкой артиллерией и подвергается бомбежке с воздуха. О нормальной посадочной площадке мечтать не приходится.
На видавшей виды двухкилометровке наношу вероятную линию фронта и карандашом ставлю точку — это место предполагаемой посадки. Маршрут проложен, подход к плацдарму и рельефные ориентиры знаю хорошо, ошибки в расчете не должно быть. Последние напутственные советы, и мой самолет в воздухе…
…Несколько минут полета, и вот впереди река Одер. Справа наведенная нашими саперами переправа, главная артерия, питающая небольшую территорию плацдарма на том берегу. Для меня же это — единственный ориентир, по которому я сверяю свой маршрут полета. Слева, вдалеке, в густой темно-серой дымке видны отроги Зееловских высот — там фашисты. Грохот канонады прорывается даже сквозь рев мотора. На земле идет ожесточенное сражение. В воздухе сотни самолетов. Идут воздушные бои. Рвутся бомбы и артиллерийские снаряды. Короче сказать, вся военная техника, какая только есть у обеих сторон, извергает огонь и смерть…
На бреющем полете пересекаю Одер. Теперь я над плацдармом. Еще минута, и самолет, маневрируя среди воронок от бомб и снарядов, приземляется. Здесь меня ждут с большим нетерпением… Малый, добрый С-2! Сколько раз ты выручал в самой трудной обстановке и помогал вырвать тяжело раненных воинов из объятий смерти!..
Не выключая мотора, принимаю на борт В. А. Бочковского, которого к самолету привезли на танке его товарищи. Ошибка в расчете при посадке и всякое промедление со взлетом могли бы стоить жизни мне и истекающему кровью комбату… Но все обошлось благополучно. Через двадцать минут я доставил тяжело раненного героя в один из специализированных госпиталей полковника Дрожжина.
Герой Советского Союза Бочковский был шестьсот семьдесят первым тяжелораненым, вывезенным мною с поля боя. Однако этот полет по своей сложности и ответственности был поистине необыкновенно трудным и опасным. Но надо было пойти на любой риск, чтобы спасти легендарного героя».
На боевом счету моего прадедушки Дмитрия Захаровича Колышкина 768 боевых вылетов, 678 вывезенных раненых бойцов и офицеров.